80 лет назад наиболее вероятный кандидат на пост президента не был избран на эту должность. Чем же он провинился? Тем, что выступал против предоставления латвийского подданства нескольким тысячам лиц без гражданства. А Сейм, вопреки его мнению, решил: «нулевой вариант» гражданства должен иметь обратную силу, право на латвийский паспорт без натурализации следует предоставить тем, кто уехал из страны еще задолго до провозглашения ЛР в 1918 году.
Седьмой тур выборов
Откуда же возникли страсти по гражданству? Ведь еще в 1918 году Народный совет утвердил «нулевой вариант»: гражданство получали все, кто жил в стране в канун Первой мировой войны. Однако после провозглашения ЛР в Латвию стали приезжать беженцы из Советской России. В том числе те, кто уже жил в стране до Первой мировой войны. Вот им–то и собирались предоставить гражданство без натурализации. Аналогия, как вы понимаете, напрашивается. Представим себе, что сегодня вдруг решили бы предоставить право на автоматическое получение гражданства всем, кто уехал из Советской Латвии еще в брежневские времена, к тому же не имея предков, живших здесь до 1940 года… 80 лет назад, однако, были другие времена. Министр иностранных дел социал–демократ Феликс Циеленс говорил — «вопрос о подданстве, вопрос права и справедливости». Социал–демократическая пресса утверждала: этот законопроект может только приветствовать каждый демократ, «стоящий за равноправие граждан».
Впрочем, не все члены правящей коалиции (ее основу составляли социал–демократы и Партия демократического центра) думали так же. Один из отцов основателей Латвии, первый министр юстиции ЛР Петерис Юрашевский был категорически против расширения круга граждан. О чем не раз высказывался публично.
Пока кипели страсти по поводу проекта закона о подданстве, в стране неожиданно возникла кадровая проблема. Внезапная смерть президента Яниса Чаксте привела к необходимости досрочных президентских выборов. Входившая в правящую коалицию Партия демократического центра выдвинула на этот пост секретаря Сейма Петериса Юрашевского. Казалось бы, вопрос решен, ведь Юрашевский входил в правящую коалицию, имевшую в Сейме большинство. Но президентом он не стал.
Против кандидатуры Юрашевского единым фронтом выступил меньшинственный блок — немецкие, русские, еврейские парламентарии. В результате ни кандидат от правой оппозиции Алберт Квиесис, ни Петерис Юрашевский не получили большинства, причем Квиесис при голосовании в Сейме набрал даже большее число голосов, чем Юрашевский. Ничего не дали второй и третий тур выборов.
Через несколько дней Сейм вновь пытался выбрать президента. Кандидаты активно агитировали парламентариев–нелатышей. Газета «Сегодня» с иронией писала, что «меньшинственные кандидаты идут нарасхват». Три тура выборов не дали результата.
Прошло еще несколько дней и президент с седьмой попытки был избран. Им стал центрист Густав Земгалс. Газета «Сегодня» с удовлетворением отмечала: «В прошлом нового президента нет ничего такого, что делало бы его личность неприемлемой для меньшинственных групп населения».
Латыш против латышей
После неудачи на президентских выборах Петерис Юрашевский с еще большей энергией начал вести пропаганду против законопроекта «О подданстве». Он опубликовал в одной из латышских газет статью с шокировавшей часть читателей цифрой: если принять новый закон, то в Латвию приедут четверть миллиона человек. Тут уж возмутился премьер–министр Маргер Скуениекс. Ведь в законопроекте речь шла только о людях, которые уже проживали в Латвии и были лицами без гражданства. Скуениекс назвал совсем другую цифру: по его словам речь шла о предоставлении латвийских паспортов всего нескольким тысячам человек, в том числе двум тысячам… этнических латышей. А Петерис Юрашевский, по словам премьер–министра, давно уже вел поход против национальных меньшинств.
30 апреля законопроект о подданстве обсуждался в Сейме во втором чтении. Депутат Майзель призывал принять, наконец, этот документ: «Каждый год большинство Сейма после соответствующих дебатов приносит очистительную жертву на алтарь националистической демагогии в виде отвергнутого закона о подданстве». Красноречие Майзеля оказалось напрасным. Правые и члены Партии демократического центра покинули зал, при голосовании не оказалось кворума.
Возникла угроза правительственного кризиса, так как кабинет министров держался на голосах представителей национальных меньшинств. Премьер–министру Скуениексу пришлось круто поговорить с депутатами от Партии демократического центра.
День разоблачений
6 мая 1927 года кворум на пленарном заседании Сейма был, а парламентарии активно обличали друг друга: мол, меняете позицию в угоду конъюнктуре, господа. Депутат от Крестьянского союза Паулюк с иронией говорил, что для социал–демократов поддержка законопроекта — вынужденный шаг, так как они зависят от депутатов–нелатышей. Он призвал прекратить проталкивать законопроект, который порождает национальную вражду (тоже, согласитесь, весьма знакомый тон). Маргер Скуениекс нанес ответный удар. Он заметил, что депутат Паулюк сейчас читает нотации, но еще год назад написал законопроект о подданстве, который не отличается существенно от нынешнего.
По словам левых, правая оппозиция раньше относилась к вопросам гражданства более либерально, а в 1927 году попросту решила набрать очки на демонстрации национализма. Представитель Крестьянского союза Кливе нашел, как обличать левых. По его словам, социал–демократы раньше сами внесли предложение, по которому выехавшим из Латвии до Первой мировой войны для автоматического получения гражданства требовалось прожить здесь до выезда не менее 20 лет.
И все же законопроект был принят. Его основное положение гласило: «Гражданином латвийского государства считается также всякий подданный бывшей России, без различия национальности и вероисповедания, который проживает в границах Латвии с 1 января 1925 года, не перешел до вступления в силу этих изменений и дополнений в другое подданство и который до 1 августа 1914 года жил в границах Латвии по меньшей мере последних 6 месяцев или для которого границы Латвии до 1881 года были постоянным местожительством, или который является преемником упомянутых в этих двух пунктах лиц».
Майская метель
В 1927 году был, возможно, самый необычный май за всю историю Латвии. 11 мая в стране наступил страшный холод, падал снег, началась метель. Ураганный ветер нанес немалый материальный ущерб. 12 мая в Латвии снова падал снег. Под стать погоде было и настроение политиков. Премьер–министр Маргер Скуениекс предупредил, что, если Партия демократического центра не прекратит компанию против закона о подданстве, то он будет вынужден поставить вопрос об исключении их из коалиции.
21 мая закон о подданстве был принят в последнем чтении. «Весь мир в Латвию не поедет», — успокаивал в тот день депутатов из фракции демократического центра еврейский парламентарий Дубин. За законопроект проголосовали социал–демократы, парламентарии меньшинственного блока и латгальские прогрессисты. Заключительный штрих. Через несколько дней после голосования появилась информация, что представители демократического центра не намерены выходить из коалиции с «заклятыми друзьями» и останутся работать с ними в правительстве рука об руку — по–видимому, министерские кресла оказались для них дороже возможности хлопнуть дверью после того как правительство отстояло законопроект. Который сами «центристы» неоднократно характеризовали как губительный для страны. Но вот пересилили себя и остались с «губителями» в одной упряжке.
