Не будь притеснений и массовых убийств русских, несоблюдения ливонцами договоров и антирусской истерии, возможно, не было бы и ливонской войны. А значит, в 1571 году не пострадали бы безвинные внуки палачей православного населения города.
В далеком XVI столетии православная церковь причислила к лику святых ливонского православного священника Исидора. История его мученической гибели и последующих несчастий Ливонии весьма поучительна.
Не по рыцарски
… В 1463 году во Пскове представители Ливонского ордена и псковичи заключили очередное перемирие. В договоре немцы обещали не обижать в своих городах русскоязычное население и сохранять православные церкви. То есть действовать по старым грамотам и обычаям. Увы, ливонские рыцари повели себя совершенно не по-рыцарски и слова не сдержали.
Русскоязычного населения в ту пору в Ливонии было немало. В Риге русские владели домами по всему городу, но существовал и так называемый русский конец со славянской улицей, где размещались дома купцов, Церковь святого Николая, кладбище, Русская гильдия. Схожая картина наблюдалась в Таллине. А в Дерпте (Тарту) работали сразу две русских церкви – Святого Николая и Святого Георгия.
Русские в городах Балтии оказались заложниками ливонско-российских отношений: стоило начаться войне и их положение резко ухудшалось. Увы, Ливонский орден не стал придерживаться перемирия. Еще не закончился его срок, а крестоносцы вторглись в Псковскую землю и убили мирных жителей. Началась новая война, а ливонские русские оказались в опасности.
«Русский конец»
Священник Никольской церкви Исидор старался сохранять невозмутимость. Как обычно, проводил богослужения, вел службу в церковные праздники. Между тем само существование русского конца в городе, нежелание местных русских «интегрироваться», приняв католичество, раздражали и злили местных немцев. В начале 1472 года глава городского магистрата Юрген Фелингузен обратился к феодальному сеньору города – Дерптскому архиепископу с доносом. Он утверждал, что поп Исидор плохо отозвался о католической вере.
6 января (по старому стилю) 1472 года Исидор повел паству на лед реки Эмайгыи на обряд Крещения. Прямо у реки 72 прихожанина и их пастырь были арестованы и препровождены в городскую ратушу. Здесь архиепископ лично уговаривал их перейти в католичество. Русские проявили стойкость: ни один не согласился поменять веру. Хотя и догадывались, что им предстоят тяжкие испытания.
Противников «интеграции» отправили в тюрьму. Через два дня состоялся суд. Казалось бы, мрачная атмосфера судебного заседания могла напугать русских. Но напрасно епископ лично допытывался у каждого православного, не согласится ли он перейти в католичество. Все 73 арестованных ответили отказом. Епископ вышел из себя и решил казнить всех иноверцев. Причем не только священника (обвиняемого в том, что он плохо отзывался о католицизме), но и всех его прихожан. Несмотря на то, что им, кроме стойкости в своей вере, инкриминировать было нечего.
Время тогда было не только жестокое, но и весьма лицемерное. «Гуманный» епископ решил убить иноверцев без кровопролития. Поэтому их утопили в реке. Той самой, где они совершали обряд крещения. Ливонцы скидывали в прорубь русских одного за другим. Причем не только мужчин, но и женщин. Трехлетний мальчик видел, как утопили его мать. Тогда он неожиданно рванулся из рук державшего его горожанина и прыгнул в ту же прорубь.
После этого массового убийства (по сути, геноцида) словосочетание “русский конец” вполне могло приобрести в Дерпте другой смысл. Оставшиеся в живых православные покидали город, священник церкви Святого Георгия (второй из существовавших в городе) уехал из Дерпта. Позже он основал близ Ливонской границы Псковско-Печерский монастырь.
Лживые обещания
Как отреагировала Русь на геноцид в Дерпте? Да никак. Не до того было. Шла война, еще в 1471 году магистр Ливонского ордена потребовал от Пскова ряд приграничных территорий. Потенциальный союзник Пскова – Московское княжество – как раз в год резни в Дерпте отражало очередной татарский набег. В 1473 году псковские и ливонские послы безрезультатно вели переговоры в Нарве. После чего Псков обратился за помощью к Москве. Хотя земля у ливонской границы не принадлежала Московскому княжеству, Иван III выслал в помощь Пскову большую рать во главе с известным полководцем князем Данилой Холмским. Многочисленная московская рать так напугала рыцарей, что Ливонский орден тут же отказался от территориальных притязаний. Был подписан новый мирный договор сроком на тридцать лет. В нем, в частности, говорилось, что ливонцы должны по старине и по крестному целованью не обижать «церкви в Юрьеве в Русском конце и Русский конец». Остается только удивляться, как ливонцы могли подписывать такое и целовать крест после геноцида в Дерпте!
В договоре также говорилось о том, что по старинному обычаю дерптский епископ должен платить небольшую дань Пскову. Впрочем, и это мало беспокоило ливонцев. Ведь московская рать как пришла, так и ушла: близилось время решающей схватки с Золотой Ордой и мечтавшей обрести, наконец, независимость Москве было не до русских в Ливонии, не до ливонской дани. Так что дерптский епископ ничего не платил Пскову, никто даже не упрекал ливонцев за геноцид в Дерпте
Недолго длилось и 30-летнее перемирие. Уже через семь лет ливонцы его нарушили. Летом 1480 года, когда московская и татарская рати сошлись на Угре для решающего противостояния, магистр фон дер Борх вторгся на Русь, осадил Псков, но взять его не сумел.
Круговорот зла
Новый магистр Ливонского ордена Вальтер фон Плеттенберг занял абсурдную позицию: из страха перед крепнущей Русью всячески пытался вредить ей и еще более ухудшал отношения. Репрессии против русских перекинулись на Таллин. На сей раз Иван III отреагировал: потребовал выдачи ему для суда всех членов таллинского магистрата, но Ливонский орден отказался сделать это, на чем дипломатический спор и закончился.
Вальтер фон Плеттенберг прожил долгую жизнь, и десятки лет отношения между Русью и Ливонией были плохими.
Когда магистр Ливонский умирал, в Москве уже подрастал мальчик Иван – будущий царь Иван Грозный. В 1558 году он начал войну указав, что дерптский епископ не платит дань, а русские церкви в Ливонии разграблены. В 1559 году Дерпт был взят войсками воеводы Петра Шуйского. Русские солдаты, заняв город, не применяли к мирным жителям никакого насилия. Обрадованные этим горожане даже прислали воеводе заморского вина и местного пива в подарок. В ответ хлебосольный Шуйский пригласил членов магистрата на обед.
Но избежать трагедии не удалось. В 1571 году начальник находящихся на русской службе немецких наемников Розен оказался вовлечен в заговор в пользу Польши. Его отряд поднял в Дерпте антирусское восстание. Но, несмотря на внезапность нападения, русские стрельцы и купцы отстояли город. Есть версия, что большую роль в победе сыграли жены стрельцов: они будто бы забрались на крыши и забросали оттуда в мятежников камнями. После победы стрельцы, безосновательно подозревая жителей Дерпта в соучастии в заговоре, были безжалостны к ним…
Итак, совершенное в 1472 году зло через 99 лет обернулось в Дерпте трагедией. Не будь притеснений и массовых убийств русских, несоблюдения ливонцами договоров и антирусской истерии, возможно, не было бы и ливонской войны. А значит в 1571 году не пострадали бы безвинные внуки палачей православного населения города. И дерптский епископ и магистр Ливонского ордена Вальтер фон Плеттенберг делали ставку на то, что Ливония всегда будет сильнее России. Просчитались…
А священника Исидора и всех его невинно убиенных прихожан православная церковь еще в XVI столетии причислила к лику святых.
