Приграничный район России в этом году стал для латвийско-российских отношений настоящим испытанием. Латвийские власти хотят заключить договор о границе, утверждают, что территориальных претензий не имеют (в отличие, напомним, от материальных), и в то же время не согласны подписать договор без намека в преамбуле на границу 1920 года.
Как же возникла та старая граница, и было ли включение Пыталово в состав Латвии неизбежным?
Пир горой
11 августа 1920 года в Дзинтари главы латвийской и российской делегаций золотым пером золотой ручки, украшенной бриллиантами, подписали договор о мире. Принимающая сторона успела подготовить такое орудие подписания, хотя времени было мало: переговоры закончились в ночь с 10 на 11 августа после полуночи.
Время было нелегкое, как раз в августе в Риге, в Юрмале, в Елгаве и в некоторых других городах произошли перебои с продажей хлеба. Тем не менее министр иностранных дел Латвийской Республики Зигфрид Мейеровиц устроил по случаю подписания мира шикарный банкет в лучшем ресторане Латвии. (Таковым в то время считалось кафе «Отто Шварц» в рижской гостинице «Рим»ю.) Радость министра можно было понять. Россия первой из крупных держав официально признала Латвийскую Республику независимым государством. Рижские газеты прогнозировали: теперь-то Латвию признают Париж, Лондон, Берлин, Рим, Вашингтон!
Однако у Мейеровица была и другая причина для ликования. Через несколько дней после подписания договора глава латвийской делегации на переговорах, видный латвийский политик того времени Янис Весманис скажет: «Вопрос о границе может считаться решенным удачно». В результате переговоров в составе Латвии оказались и некоторые пограничные территории с преимущественно русским населением. Прежде всего речь идет о Пыталово.
В 2005 году в одной из статей в газете Latvijas Avīze появилось утверждение, что в основе латвийско-российского договора о границе должен быть мирный договор 1920 года, в котором нет Пыталово, а есть Пиеталава. Что же это за город такой – Пыталово?
Пограничная крепость
Первые письменные упоминания о территории Пыталовского района появились в 15 столетии. Известно, что в 1476 году псковичи построили в этих местах деревянную крепость Вышгородок. Прибалтийско-немецкий историк Штерн через столетия высказал мнение, что крепость была установлена на «ничейной» земле на границе Псковской земли и Ливонского ордена. Впрочем, на этой «ничейной» территории славяне собирали дань еще до прихода в Балтию крестоносцев.
В 1480 году рыцари совершили внезапный набег на Вышгородок. Поспешившие на помощь псковичи застали здесь лишь пепелище. Городок заново отстроили. В 17 веке Вышгородок становится уездным центром. Уже в 18 веке в документах упоминается находившееся неподалеку от него село Пыталово. Ныне на официальном сайте города Пыталова высказывается следующая версия: возможно, в 18 столетии императрица Екатерина Великая пожаловала землей гвардейского поручика Пыталова. Впрочем, документами эта гипотеза не подтверждается. Зато известно, что село в конце 18 века было очень маленьким, состоявшее всего из 13 крестьян.
Развиваться поселок стал после того, как через него проложили железную дорогу. В 1863 году появляется полустанок Пыталово, позднее его преобразуют в станцию.
Итак, нынешний Пыталовский район веками находился в административном подчинении Пскову, считается русской землей свыше полутысячи лет. В районе до сих пор сохранилась церковь Воскресения Христова, построенная в 1496 году. Как же преобразовался поселок Пыталово в латвийский город Абрене?
Дипломаты и «ястребы»
В 1920 году около Пыталово пролегла линия фронта: латвийская армия против российских красноармейцев. Военные действия не велись (лишь изредка возникали перестрелки), так как существовала негласная договоренность о перемирии. Еще 11 сентября 1919 года Россия предложила Латвийской Республике заключить мир. Предположение, что ЛР может помириться с большевиками, вызвало сильное недовольство в Лондоне. Правительство Улманиса не сразу решилось начать переговоры с советской Россией: для этого понадобилось почти полгода – дипломаты начали работу лишь в апреле 1920 года. Советскую делегацию возглавляли видные большевики Иоффе и Ганецкий. Латвийская состояла из пяти человек. Ирония истории: в ее состав входил и делегат Учредительного собрания Латвии Ансис Бушевиц. В 1920 году он добивался от России признания независимости Латвии, в 1940 году поработал одним из могильщиков этой независимости – председателем Центральной избирательной комиссии, объявившей, что свыше 90 процентов избирателей отдали на выборах в Народный Сейм голоса за список коммунистов и беспартийных.
В мае 1920 года тон латвийской делегации на переговорах резко ужесточился, был выдвинут ряд экономических и территориальных требований. Дело в том, что в 1920 м году шла польско-советская война, в мае поляки вели успешное наступление, Красная армия отступала. Мало того. В Латвии появились противники переговоров. 1 июня 1920 года начальник генштаба Латвийской армии полковник Петерис Радзиньш (вскоре произведенный в генералы) в письме к министру иностранных дел Мейеровицу указывал, что латвийские войска не могут отказаться «от совместных действий с польской армией».
За несколько дней до подписания мирного договора в интервью рижской газете «Сегодня» полковник Радзиньш заметил, что «Латвия изгнала из Латгалии большевиков и опять не пошла завоевывать чужую территорию, хотя продвижение вперед было весьма заманчиво и успех обеспечен». Есть свидетельство, что Радзиньш предлагал даже занять Псков.
Неравноправный договор
О том, как в спешке и по небесспорным критериям прокладывалась на карте граница, свидетельствует еще одна информация в газете «Сегодня». За день до подписания договора о мире газета сообщала: «По взаимному согласию проведение плебисцита в западной части Дрисенского уезда отменяется: Латвия и Россия разделяют упомянутую волость таким образом, что меньшая западная часть присоединяется к Латвии, а большая – восточная – к России; в виде компенсации к Латвии отходит Покровская волость в Островском уезде на северной границе Латгалии, чем исправляется неудобная линия границы, существовавшая до сих пор». Из газетной информации напрашивается вывод: переговорщики думали не об этническом составе населения и его желаниях, а о компенсациях и удобной линии границы. Поэтому ситуация, при которой по преимуществу русское Пыталово оказалось в Латвии, не должна удивлять.
Расхожая версия о причинах присоединения Пыталово – это важный для Латвии железнодорожный узел. Однако в мировой практике трудно найти прецеденты, когда страна жертвовала бы частью своей этнической территории только на том основании, что она необходима другому государству. На наш взгляд, правильнее считать, что хорошо организованная Латвия просто продиктовала условия мира погрязшей в гражданской войне соседней стране.
Стоит отметить, что и договор в целом отнюдь не производит впечатления равноправного и справедливого. Только в одной его статье есть обязательства Латвии: не содержать на своей территории русских белогвардейских формирований. Впрочем, таких формирований в ЛР в то время и не было. А вот Россия обязалась многое сделать: распустить Латышскую стрелковую дивизию, компенсировать потерю эвакуированного в Первой мировой войне имущества, не требовать от ЛР выплаты части царских долгов, признать латвийским Пыталово и так далее.
И этому не стоит удивляться. В то время большевики не располагали огромной и политически благонадежной армией. В 1919 году русские красноармейцы и латышские красные стрелки с трудом отразили наступление на Петроград 17-тысячной белой армии Юденича. Легко представить себе, к чему могло привести наступление на Петроград 80-тысячной армии Латвийской Республики.
Остается добавить, что многие положения неравноправного договора не были выполнены: Латвийская Республика так и не получила предусмотренных компенсаций. А возможности настоять на своем у правительства ЛР уже не было.
