Когда юный Владимир Путин твердо решил стать разведчиком, то поставил на письменный стол фотографию руководителя советской военной разведки 20-30-х годов Яна Берзина. Как известно, Ян Берзин был не только примером для будущего президента России, но и руководителем целой плеяды знаменитых ныне резидентов. Один из них – Кристап Салнынь оказался прототипом литературно-киношного Штирлица.
Король разведки
Став в 1924 году начальником разведки Красной армии, Ян Берзин (он же Петерис Кюзис, он же генерал Гришин, он же Старик) продолжал лично выезжать за рубеж и участвовать в сборе информации. Ян Берзин мог бы гордиться тем, что о его личных разведывательных операциях почти ничего не известно: значит был неуловим, ни разу не попался, нигде не прокололся, не наделал шума, не оставил следов. А о его успехах можно судить по результатам работы созданной им и его коллегами организации. Со всего мира в Москву стекались ценные сведения. Берзин лично сочинял легенду для Рихарда Зорге. Прозвище «Большой шеф» отражало масштаб работы резидента в Западной Европе Леопольда Треппера. В Берлине актриса Ольга Чехова пользовалась покровительством Гитлера, причем ревностный поборник расовой теории был настолько очарован ею, что даже забыл о славянском происхождении Ольги. В Лондоне влиятельный работник британской разведки Ким Филби вместе с группой товарищей верно служил Советскому Союзу. В Польше никто и не подозревал, что на СССР работает один из самых родовитых аристократов страны князь Радзивилл…
Ныне имя Рихарда Зорге известно миллионам людей, о нем снимают кино. О Леопольде Треппере и его товарищах был создан многосерийный фильм. Кристап Салнынь не столь знаменит. Между тем, по званию и по должности заместитель начальника советской военной разведки, бригадный комиссар Салнынь обошел и Зорге, и Треппера.
Особая миссия
Как известно, автор серии романов о приключениях Исаева-Штирлица писатель Юлиан Семенов расписал жизнь своего героя с юности до старости. О молодых годах Максима Исаева рассказывает книга «Пароль не нужен». Будущий герой «Семнадцати мгновений весны» в этом романе вел подпольную работу в Дальневосточной республике. По словам самого Юлиана Семенова, роман «Пароль не нужен» родился из одной фразы в шифровке, отправленной в 1922 году в Москву: «…наш человек, действовавший во Владивостоке, переправлен за рубеж, чтобы продолжить работу в эмиграции».
Согласно книге Семенова, разведчик во Владивостоке для прикрытия работал в редакции белогвардейской газеты «Ночной вестник». В 1922 году отправился в Китай. Прожил там много лет. Затем, уже под другим именем, перебрался в Европу.
В 1976 году в Дальиздате была выпущена книга о чекистах с загадочной фотографией. В ней были помещены снимки некоего разведчика. Но его фамилия в книге не называлась. Вместо анкетных данных под фотографией был опубликован отрывок из романа «Пароль не нужен». Ныне известно: на снимках был изображен уроженец Риги латыш Кристап Салнынь.
Как и герой романа «Пароль не нужен», Кристап Салнынь был направлен во Владивосток в 1921 году. В 1922 году перебрался в Китай. Через много лет выполнял особые задания в Европе (правда, не в Германии, а в Болгарии и Испании). Интересен стиль характеристики, которую дал своему подчиненному Ян Берзин: «Весьма опытный и развитый работник разведки. Обладает твердым характером и сильной волей, в трудных условиях не теряется, обладает большим мужеством и личной храбростью, быстро ориентируется в обстановке и принимает решения. Умеет управлять людьми и подчинять их своей воле, любит дисциплину и сам дисциплинирован, с подчиненными тактичен, пользуется авторитетом». Согласитесь, отдаленно напоминает характеристику фон Штирлица из фильма «Семнадцать мгновений весны».
Неуловимый Салнынь
А вот как характеризует Салныня сухая архивная справка военной разведки: «Салнынь Христофор Интович. Родился в 1885 году в Риге. Латыш. В РСДРП вступил в 17-летнем возрасте. Опытный подпольщик…» В справку вкралась ошибка. В юности Кристап Салнынь вступал не в РСДРП, а в ЛСДРП – Латышскую социал-демократическую рабочую партию. В 20 лет участвовал в революции 1905 года в Латвии, был известен полиции по отнюдь не латышскому псевдониму Гришка. Арестовать революционера Гришку никак не удавалось. По двум причинам. Во-первых, готов был выпрыгнуть из окна, не задумываясь над тем, с какого этажа прыгает. Во-вторых, держал в пальто пистолеты и умел стрелять, не вынимая рук из карманов.
Словом, уже в 20 лет Салнынь был известен как своего рода человек-легенда. После прихода его партии к власти Кристап продолжал «оставаться в подполье» – он стал разведчиком. В 1922 году прибыл в Харбин под видом коммерсанта-белоэмигранта. Действовал весьма решительно, используя давний опыт боевика. Очевидно, что и Ян Берзин и Кристап Салнынь были детьми своего времени. И Салнынь действовал не столь интеллигентно, как киношный Штирлиц. Мог и теракт провести. К примеру, в 1928 году организовал успешное покушение на гоминьдановского маршала Чжан Цзиня, слывшего реакционером. И в Европе ему довелось пострелять. Он помогал болгарским левым партизанам, был военным советником в Испании во время гражданской войны в этой стране. А вернувшись из Испании в Москву, Кристап Салнынь стал заместителем начальника военной разведки.
Латышские шпионы
Салнынь, конечно же, был далеко не единственным советским разведчиком – латышом: Ян Берзин охотно привлекал своих соплеменников к работе в своей «конторе». Порой латыши работали в советской разведке целыми семьями. Известна, к примеру, династия разведчиков Тилтиней. Алфред Тилтинь был резидентом на американском континенте. Его супруга, стройная миловидная Мария Шульц пользовалась в разведывательных кругах репутацией «снайперши» – своим взглядом Мария сражала «разрабатывемых» ею мужчин наповал. В 1933 году Шульц арестовали в Финляндии и приговорили к длительному тюремному заключению за шпионаж. Что примечательно, финские контрразведчики поначалу не поняли, с кем имеют дело, и решили, что эта латышка шпионила в пользу Латвии. За что и посадили в тюрьму. Младший брат Альфреда Тилтиня, Петерис, находясь во Франции, для конспирации сменил имя и фамилию на Поль Арман. Он так и вошел в историю как Поль Арман, разведчик, а затем танкист, Герой Советского Союза.
Еще один латышский «боец невидимого фронта» – Янис Крикман. О его судьбе также можно было бы снять художественный фильм. Достаточно сказать, что именно Янис в ходе знаменитой «операции «Трест» организовывал переход через границу руководителя подпольной организации Бориса Савинкова. Вошел в историю и мастер диверсий Артур Спрогис.
Ныне имена Крикмана, Тилтиней, да и Кристапа Салныня полностью забыты. Парадокс, во Владивостоке сохранилась память о связной Салныня в этом городе – Зое Станковой. Ей установлен памятник, а вот о самом Кристапе Салныне память утрачена. И вряд ли во Владивостоке в нынешней ситуации станут вспоминать о нем.
В Латвии трудно найти людей с такими же необычными, авантюрными биографиями, как у латышей Берзина, Салныня, Тилтиней: не богата история страны на такого рода личностей. Но их не критикуют и не восхваляют, о них попросту забыли. И не стоит ждать, что о Берзине и Салныне будут снимать фильмы, издавать книги или слагать песни.В 1938 году Берзин и Салнынь были объявлены врагами народа. Смертные приговоры привели в исполнение. Через много лет разведчиков реабилитировали посмертно. Сейчас они вновь стали чем-то вроде «врагов народа»: не на той стороне шпионили, не тому режиму служили. Однако, как ни воспринимай сегодня латышских красных стрелков, латышских чекистов, разведчиков, партийных работников, все они – часть народа, причем не такая уж маленькая. Забывать о них – значит обеднять историю.
