(Продолжение. Начало в №№ 10, 11, 12, 13, 14).
После бесславного самоубийства Гитлера латвийские эсэсовцы не впали в оцепенение, а напротив, развили бурную деятельность: в Курземе сидели в окопах и боролись с партизанами, в Берлине обороняли рейхсканцелярию, в Лиепае формировали правительство. Реализуйся их майский фантасмагорический план, это очень дорого стоило бы человечеству.
“Последние защитники Берлина”.
На следующий день после бесславного самоубийства фюрера латышские подразделения гитлеровской коалиции вели упорные бои в разных регионах Европы: в Берлине обороняли рейхсканцелярию, в Курземе сражались в долине реки Абавы с советскими партизанами.
Латышские легионеры продолжали бессмысленно бороться за Третий рейх и мертвого Гитлера уже тогда, когда немецкие нацисты прекращали борьбу. На Западном фронте не только дивизии, но и целые армии вели переговоры о сдаче в плен, на развалинах Берлина советские воины снимали с виселиц казненных нацистами немецких солдат с табличками на груди типа “За малодушие”, “Я повешен за то, что плохо защищал родину”. А в голодной и унылой Курземе все оставалось по–прежнему: полицейские патрулировали города, по лесам рыскали войска в поисках партизан…
Сражение между партизанским отрядом “Саркана булта” и оккупационными силами произошло 1 мая 1945 года неподалеку от Плучского болота. Против 250 антифашистов выступил целый интернационал: немецкая рота, подразделение власовцев, латышский отряд “лесных котов”. Разгромить, партизан, однако, не удалось. Более того. Нацистам пришлось долго подбирать в лесу трупы своих солдат.
В тот же день в Берлине батальон 15–й дивизии SS под командованием старшего лейтенанта Нейландса продолжал оборонять прах мертвого фюрера: латышские легионеры защищали рейхсканцелярию. Более чем через полвека об этом эпизоде войны с большим пиететом расскажет бывший легионер Айвар Петерсонс, издавший книгу с выразительным названием “Мы должны вернуться. Латыши — последние защитники Берлина”.
Примечательно, как попали в Берлин его “последние защитники”. Гитлеровцы вовсе не считали легион неким единым формированием. Еще в 1944 году одну из его дивизий оставили в Латвию, а вторую — сильно потрепанную в боях с советскими войсками — направили в Германию на переформирование. Там латыши воевали несколько месяцев за чужие интересы. В марте немцы вывели дивизию в тыл и, как пишет в воспоминаниях старший полковник легиона SS Силгайлис, захотели разоружить. Дело в том, что в Германии шла тотальная мобилизация, в ополчение записывали даже детей и стариков, не только шмайсеров, но и винтовок стало не хватать. Гитлеровцы посчитали: лучше дать оружие немецкому подростку, чем оставить его у латышского легионера — весьма нелестная оценка ратного труда латвийских эсэсовцев. Далее Силгайлис пишет еще более удивительные вещи: в середине апреля возникла идея отправить легионеров на родину, но привезти их в Курземе безоружными. Тут уж офицеры легиона возмутились: такая поездка — самоубийство. Неизвестно, чем бы все кончилось, но планы нацистов скорректировал маршал Жуков. Во второй половине апреля он начал наступление на Берлин, а в конце апреля стоявшая в 15 километрах от Берлина дивизия SS устремилась на Запад — сдаваться американцам. Один батальон, однако, застрял в Берлине и вынужден был оборонять рейхсканцелярию.
Тайна шефа гестапо
Как пишет Айвар Петерсонс, латышскому комбату Нейландсу весьма пригодилось в Берлине знание русского языка. Дело в том, что 1 мая немецкий генерал Кребс вступил с советским генералом Чуйковым в переговоры. И Нейландс был его переводчиком. Требование немедленной безоговорочной капитуляции Кребс отклонил, советская артиллерия вновь начала обстрел. Но рано утром латышским легионерам все же пришлось сдаться. Впрочем, в плен отправились не все. Не следует считать заголовок книги Петерсонса преувеличением. Дело в том, что именно разного рода эсэсовские легионы сражались в Берлине яростнее всего. В книгах и кинофильмах события нередко описываются так: утром 2 мая в Берлине завершаются бои, по улицам города идут колонны пленных. Но вот что рассказал недавно в интервью агентству РИА–Новости известный российский историк Валентин Фалин: “Берлин пал 2 мая, а “местные бои” закончились в нем десятью днями спустя… В Берлине сопротивление советским войскам оказывали эсэсовские части из 15 государств. Там действовали, наряду с немцами, норвежские, датские, бельгийские, голландские, люксембургские и черт знает какие еще нацисты…
Айвар Петерсонс своей книгой подводит к выводу: немцы напрасно хотели разоружить легионеров, те хорошо обороняли рейхсканцелярию. Вот только не пишет о том, зачем латыши это делали?
Латышский народ может гордиться тем, что латыши оказались среди тех, кто штурмовал рейхстаг! Советский офицер ножом сделал надпись на его стене: “Жубит из Риги”. Другой латыш после капитуляции гитлеровцев стал комендантом Берлина. Они боролись за Объединенные Нации, за человечество. А за что в Берлине сражались легионеры? Возникает вопрос, не помогли ли своим упорным сопротивлением эсэсовцы бежать кое–кому из нацистских бонз? Сегодня известно: советские генералы беспокоились даже о том, не улетит ли из Берлина Гитлер! В конце апреля к советскому полковнику Платонову на улице Берлина подошел старый немец, показал подписанный некогда лидером немецких коммунистов Тельманом партбилет и пояснил: “Мы знаем, что у Гитлера неподалеку от рейхсканцелярии есть подземный ангар и взлет самолета может быть произведен с Унтер–ден–Линден. Мы получили сведения, что вчера оттуда улетел самолет “Шторх”. Немец призвал немедленно разбомбить Унтер–ден–Линден.
Генерал–лейтенант авиации Беляков узнал об информации полковника Платонова и задумался: советский ас Покрышкин уже взлетал с автострады, окружавшей город… Прошло меньше часа и советские бомбардировщики сбросили груз на потенциальную взлетную полосу. Через много лет Беляков высказал предположение: “Не сумей берлинские коммунисты передать нам эти сведения, быть может, Гитлера увезли бы из Берлина. Смогла же летчица Ганна Рейч вывезти 28–го на “Шторхе” раненого генерал–фельдмаршала Грейма, взлетев с Унтер–ден–Линден”.
Итак, Гитлер никуда не улетел. 1 мая, когда латышские эсэсовцы обороняли рейхсканцелярию, из нее убежал заместитель фюрера Мартин Борман! В 1967 году известнейший “охотник” за нацистами Симон Визенталь писал: “Первый заместитель Гитлера вызвал к жизни больше слухов, легенд и полемики, чем любой другой нацистский воротила”. Шестью годами ранее прокурор земли Гессен Бауэр выступил с сенсационным утверждением: “Борман жив!” А вот что пишут об исчезновении некоторых высокопоставленных нацистов историки Лавренов и Попов в книге “Крах III рейха”, изданной несколько лет назад. Они задаются вопросом, можно ли считать безусловной разгадкой тайны Бормана компьютерную экспертизу похожего на него трупа, если известно, что Борман заранее подготовил себе двойника и велел произвести провокацию: двойник должен был бежать, а люди шефа гестапо Мюллера расстрелять его. Кстати, в той же книге историки отмечают, что в начале мая 1945 года из Берлина исчезли Мюллер, известный нацист Эйхман (его обнаружила в 1960 году в Аргентине израильская разведка) и ряд других военных преступников. “Многие из них так и не были найдены”, — указывают Лавренов и Попов. Не для спасения ли исчезнувших воевал в Берлине уже после капитуляции немецкого гарнизона “эсэсовский интернационал”?
Итак, 2 апреля 1945 года Берлин пал. Но в Курземе латышские эсэсовцы и не думали о капитуляции. До сформирования ими в Лиепае правительства Латвии оставалось два дня.
(Продолжение следует)
