В минувший вторник 7 февраля в Конституционном суде слушали представителей домовладельцев, выступавших против решения государства на три года заморозить потолки квартплаты в хозяйских домах. Зал заседания суда был полон…
Аргументы представителей домовладельцев свелись, коротко говоря, к следующему. Установленный на ближайшие три года потолок платы за наем не покрывает расходов на содержание домов. Решение Сейма и Кабинета министров, защищающего права жильцов, не решает проблем другой социальной группы – домовладельцев. Прозвучал вопрос, почему проблема денационализированных домов не решалась в течение всех 15 лет независимой Латвии. И где гарантия, что через три года потолки будут все-таки отменены однажды и навсегда?
Последние два вопроса, похоже, более других заинтересовали членов Конституционного суда, работавшего под председательством многоопытного Айварса Эндзиньша. Ответить попытался адвокат, представляющий сторону Сейма и Кабинета министров, и сделал это исключительно невнятно и неубедительно. Лица людей в зале суда – среди них были и представители общественной инициативной группы ЗаПЧЕЛ, специально занимающейся этими проблемами, – дальше больше мрачнели.
Слушания продолжились и на следующий день. Окончательное решение суда станет известно примерно через месяц. А пока суд да дело, мы разговорились с Юрием Соколовским, депутатом Сейма от ЗаПЧЕЛ, много лет занимающимся именно и в первую очередь квартирными делами.
– Юрий, позиция и претензии домовладельцев на суде выглядят более обоснованными, нежели действия государства, самоуправлений, Сейма. Чем вы это объясняете?
– Тем, что государство действительно в течение десяти с лишним лет, прошедших после денационализации, что называется, в упор не видело проблем и домовладельцев, и жильцов хозяйских домов. Поэтому неслучаен вопрос, где гарантия, что в течение ближайших трех лет будут реализованы программы, которые решат саму проблему.
– А такие программы есть в природе?
– Программы как таковой нет. Есть, да и то только в последнее время, некие хаотичные движения в этом направлении. Есть смешные 2 миллиона на компенсацию, которые ни в коем случае не решат проблемы в комплексе. Если деньги из бюджета выделять в час по чайной ложке, и через три года проблема останется столь же актуальной. Это, знаете, по принципу убить собаку, начав с того, что по кусочкам отрубать ей хвост.
– А что на самом деле можно и нужно было предпринять?
– Мы предлагали и нынешнему Сейму, и прошлому, и позапрошлому свои поправки. Первое – выделить существенно больше денег для компенсации. Наши поправки не прошли. Более того, на корню извратили саму идею механизма компенсации. Мы предлагали выделять эти деньги не в качестве пособия при переселении в новые квартиры и не исключительно для покупки квартиры, как это установлено сейчас. Предполагалось сначала, что этими деньгами человек может распорядиться по своему усмотрению. Кто-то вложит в покупку нового жилья, кто-то заплатит за право найма в другом месте, кто-то сможет платить из этих денег за аренду в течение нескольких лет.
– Другого механизма, кроме как денежной компенсации, не предлагалось?
– Было предложение ограничить размер квартплаты 48 сантимами.
– Это нож для домовладельцев…
-. ..и именно поэтому, сами став заложниками системы, они стали бы активнее давить на Сейм. Что, собственно, и требуется. Нельзя же год за годом тянуть резину.
– Чем вы объясняете пассивность законодателей и правительства?
– Отсутствием политической воли правящих.
– А почему нет той политической воли?
– А им зачем? У нас ни законодатели, ни правительство фактически не несут ответственности ни за свои ошибочные решения, ни за свою бездеятельность.
– Почему такое возможно?
– Во власти одни и те же люди, одни и те же партии. Рука руку моет, дело стоит.
– И же делать, если у нас никто ни за что не отвечает?
– В нормальном обществе существует один – главный – способ: не оправдал доверие избирателя – пинок под зад. Теряешь авторитет, а с ним и голоса, и место. У нас пошли другим путем. Как вы думаете, для чего нужно было разделить общество на латышей и русских?
– Разделяй и властвуй?
– Именно. Важен не сам национальный, этнократический принцип государственности как таковой. Важно сохранить власть, не пустить во власть оппозицию, представленную главным образом русскоязычными.
– Понятно. Вернемся к Конституционному суду. Вы не считаете, что не решать проблему денационализированных домов десять с лишним лет – действие, точнее бездействие совершенно сознательное?
– Считаю. Интересы домовладельцев в период денационализации были пролоббированы теми, кто потенциально обслуживал тех же домовладельцев. Среди депутатов немало домовладельцев, понятно, чьи интересы им ближе. Но открыто защищать только интересы домохозяев было бы уж слишком, поэтому тянули как могли. Не понимая при этом, что не решать проблемы – в любом случае глупость. В конце концов если бы государство вовремя выделило деньги на компенсацию, те же домовладельцы скорее избавились от неплатежеспособных и могли бы сдавать квартиры тем, кто побогаче.
– Если это понятно вам, мне и еще многим, почему же власти тянули? Лень лишний раз пошевелиться?
– Мы постоянно имеем дело с огромнейшей некомпетентностью власти. Например, на прошлой неделе в Сейме подняли вопрос о финансировании науки. Ну какой нормальный человек не понимает значения науки для будущего страны? Но должна начаться форменная паника, чтобы что-нибудь наконец предприняли. Обязательно в пожарном порядке, обязательно наспех, не подумав толком. Есть некомпетентность и другого рода. Недавно я участвовал в дискуссии, организаторы которой пытались привести к какому-никакому общему знаменателю разные партии. Одна из модераторов сказала: но вы же все согласитесь, что чиновник прежде всего должен быть гражданином и знать латышский язык? Понимате, словно бы само собой разумеется, что гражданство и язык – главное. Хотя в любом деле на первом месте должна быть компетентность, а знание языка просто составляющая профессионализма. На той дискуссии я привел другой пример. В свое время в министерстве экономики был отдел, который занимался стандартами. В начале 90-х его разогнали – специалисты оказались не той национальности. Специалистов, быстро сориeнтировавшись в ситуации, подобрала частная фирма, и теперь уже государство вынуждено обращаться к ней за помощью.
– И так тоже увеличивается пропасть между государством и бизнесом – по признаку некомпетентности одних и профессионализма других.
– Да, причем, частные фирмы в обстановке конкуренции вынуждены быть эффективными, а госсектор может позволить себе некомпетентность. Равно как и министерства. И Сейм может. Потому что нет второго министерства, нет второго Сейма, второй думы. А значит, можно взять в чиновники своего родственника, можно – исключительно по национальному признаку. А все ошибки будут списаны за счет налогоплательщика. Мы оплачиваем некомпетентность власти, и если все мы это терпим… Тот же Сейм – он ведь только показательный срез с общества.
– Если общество таково, кто бы ни пришел к власти, исход один? Где гарантия, что, попади во власть представители нынешней оппозиции, они бы работали лучше?
– Так ведь если не оправдаем доверия, что мешает выгнать нас? Должен быть постоянный, жесткий контроль за действиями власти. Как на Западе, где за гораздо меньшие, нежели у нас, провинности или ошибки вынуждают уйти в отставку. У нас таких прецедентов практически нет.
– Кто должен контролировать?
– Общественность, средства массовой информации. Наши законодатели стали хоть сколько-то шевелиться только благодаря тому, что люди стали активнее выступать с протестами. Без давления общественности продолжится игра в одни ворота. Мы, оппозиция, предлагаем, власть, не рассматривая наших предложений вообще, откладывает их в сторону. Только когда обнаруживается организованное сопротивление, появляется надежда на успех.
Нынешний бюджет предусматривает дотацию на поддержку жильцов денационализированных домов в размере 5 миллионов латов. Из них 3 миллиона выделены на софинансирование строительства муниципального жилья и 2 – на выплату пособий по переселению.
В одной Риге в денационализированных домах проживает более 20 000 семей, в очереди на получение помощи стоят 11 500 человек. При теперешнем финансировании самоуправление не в состоянии обеспечить поддержку всем нуждающимся. Если Конституционный суд снимет ограничения в размерах квартплаты, тысячи жильцов окажутся под угрозой выселения, и очереди людей, ожидающих помощи от самоуправлений, вырастут еще больше.
9 февраля фракция Сейма ЗаПЧЕЛ подала проект поправок к государственному бюджету на 2006 год.
Фракция предлагает:
•выделить дополнительное финансирование для решения жилищного вопроса в размере 15 млн. латов;
•в 109 статью Сатверсме включить фразу «Каждый имеет право на жилье». ЗаПЧЕЛ считает, что право на жилье, которое сегодня не гарантируется Конституцией, является одним из базовых прав человека и должно быть включено в Сатверсме наряду с другими гарантиями социальной защищенности.
