25 мая 1934 года в Латвии был издан закон, предусматривавший ликвидацию в 60 латвийских городах избранной городской думы. Избранных мэров и депутатов должны были сменить лица, назначенные министром внутренних дел.
Этот закон был провозглашён через 10 дней после организованного Карлисом Улманисом антидемократического переворота 15 мая и был вполне логичен: если приостановлена деятельность партий, распущен Сейм, то откуда могут появляться избранные от партий депутаты в руководстве городов? Кроме того, своего рода «огосударствление» самоуправлений было нужно для того, чтобы местные власти беспрекословно выполняли распоряжения диктатора.
Последовательность действий объяснялась и тем, что сам переворот сопротивления народа не вызвал. Ныне латышские историки отмечают: общество не протестовало – оно вело себя или безразлично, или поддерживало перемены. Некоторые надеялись, что «сильная власть» поможет им в условиях экономического кризиса. В современной латышской исторической литературе можно встретить такую цифру: после переворота было арестовано 2000 человек, впрочем, самый длительный срок ареста не превышал года.
Итак, в Латвии исчезли Сейм, партии, думы городов, потом слились воедино должности премьер-министра и президента государства. Всё решал один человек. Что было дальше? В июне 1940 года диктатор ничем не помешал Сталину. История не признает сослагательного наклонения, и потому трудно ответить на вопрос, а что было бы с государством, сохранись в нем демократия. Но изменить что-либо в прошлом невозможно.
