Больше всего на свете он любит путешествовать и рассказывать о своих впечатлениях. Широко известным он стал, когда уехал во Францию и начал писать свои необыкновенные книги о Париже. Эти туристические бестселлеры на прилавках не залеживаются.
Берег левый, берег правый
А началось все от безденежья. Не найдя подходящей работы, Носик придумал знакомиться на улицах Парижа с советскими туристами и предлагать себя в качестве гида. Потом его позвали на Французское радио рассказывать в передачах на Советский Союз о прелестях Парижа. Из таких рассказов и сложилась первая книга «Прогулок по Парижу». Недавно он издал ее в Москве. Книгу тут же раскупили. Теперь, разросшаяся до двухтомника – «Левый берег и острова» и «Правый берег» – опять вышла, уже, кажется, в третий раз, в виде 600-страничного фолианта «Прогулок по Парижу».
Этот путеводитель – уникален. Так пишут романы. Носик берет какой-нибудь длинный маршрут по городу и рассказывает… Но не столько о самих улицах и архитектуре, сколько о приключениях известных людей, живших здесь в разное время. Преимущественно – это русские эмигранты разных столетий.
Почти каждый дом, площадь, даже небольшой проулок вызывают у автора исторические или литературные воспоминания и выстраиваются в захватывающие сюжеты. Конечно, здесь много и сплетен. Но как иначе рассказать об известной личности или событии, чтобы у читателя захватывало дух?
Еще одна особенность книг Носика – особая интонация, с какой обычно пишутся дневники и письма. Поэтому в них столько непосредственности, перемешанной с иронией. Местами очень циничной, но это не мешает.
Три мушкетера шагали по Парижу
Перед нами Париж исторический, Париж д’Артаньяна, Людовиков и Ришелье. Это первый пласт. Пласт второй – Париж художников-импрессионистов, литературной богемы и русских эмигрантов. Книги Носика можно назвать энциклопедией парижский жизни. Самые последние из них уже перехлестнули за городские границы. На книжных прилавках нет-нет, но еще можно найти его новые путеводители по окрестностям французской столицы, по Лазурному Берегу и Французской Ривьере.
Но самые интересные из них две – не о городских достопримечательностях, а о Париже мировых и русских знаменитостей.
Одна вообще обладает почти что научной ценностью, хоть и написана легко и просто. Она называется – «На погосте ХХ века». Ничего подобного в русской литературе нет. Книга напоминает словарь-справочник. Речь в ней о русских эмигрантах, в разное время живших в Париже и похороненных на знаменитом русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа. Сто шестьдесят восемь имен. И каждому посвящена страница, а то и две-три. Офицеры-белогвардейцы, писатели, певцы, художники, адвокаты и просто красивые женщины – кого здесь только нет…
Эта книга уникальна потому, что о некоторых именах сведения можно найти только в ней. Причем каждое имя Носик облекает в соответствующий исторический антураж. Правда, написана книга с очень субъективных, личных позиций. Но иначе она получилась бы сухой и неинтересной. Сплетен здесь, действительно, выше крыши. Это вообще отличительная черта автора. Его страсть – все дурное о человеке выставлять напоказ.
Вот она – любимая клубничка…
Ну и наконец самая интересная книга Носика из парижской серии – это «Русские тайны Парижа». Если бы он написал только ее, эта книга сделала бы его имя известным многим любителям клубнички. Знакомые нам имена знаменитостей прошлого века привлекают Носика как предмет переосмысления известных уже сведений о них. Все тайное ему не терпится сделать достоянием любопытной публики. Если вас интересуют связи русских эмигрантов с ГПУ или альковные истории русского бомонда начала ХХ века, эта книга – просто кладезь. Все тайны Носик раскрывает на манер желтой прессы – левой ногой, походя и небрежно.
Порой не знаешь, где можно ему верить, а где нет. Уж больно он неразборчив в средствах и уверенней всего пишет о том, что никакой проверке не подлежит. Например, никто не знает толком, была или не была у Набокова любовница, и тем более – сколько ночей он с ней провел. Носик утверждает – была. Хотя тут же признается, что ему спросить об этом теперь некого.
Еще больше он входит в кураж, обличая во всех грехах советскую власть. Когда он пишет о Ленине, Сталине и прочих персонах этого ряда, чувствуется, как дрожит в его руке перо от праведного гнева. Точно так же написаны новеллы о Маяковском и Лиле Брик, о Цветаевой и Эфроне, о знаменитой Гала, жене Сальвадора Дали, и о совсем уж не русском писателе Жорже Сименоне. Его Носик тоже изобличает в тайных связях с московскими спецслужбами.
Иногда его байки даже бывает неприятно читать, столько в них желчи и ненависти выливается на кумиров широкой публики. Но любопытство пересиливает. Умеет Носик повернуть любое дело так, что оно вдруг заиграет по-новому, как алмаз под неожиданным лучом солнца. А где правда, где ложь, сегодня уже все равно разобрать невозможно.
