(Продолжение. Начало в №№ 11–16)
Процессы над нацистскими преступниками в Нюрнберге и в Риге состоялись одновременно. В столице Латвии главный эсэсовец “Остланда” Фридрих Еккельн поведал трибуналу о планах Гитлера и Гиммлера уничтожить латышский народ.
Жуть “трудового лагеря”
Процесс над главными виновниками нацистских преступлений в Прибалтике начался 26 января 1946 года. На скамье подсудимых оказались шеф SS “Остланда” обергруппенфюрер Еккельн, бывший комендант Риги Руф, бывший комендант Лиепаи Дижон фон Монтенон и другие организаторы массовых преступлений.
26 января, на первом заседании трибунала, было зачитано обвинительное заключение. Вот выдержка из него:
“…сразу же после оккупации Латвии, Литвы и Эстонии… ввели немецкие законы, установили государственным языком немецкий язык и приступили к планомерному и массовому истреблению советских граждан: расстреливали и вешали мирных людей, сжигали заживо стариков, женщин и детей, умерщвляли ядами и газами, морили голодом и распространением инфекционных болезней…”
В обвинительном заключении сообщалось, что в Риге местами массовых расстрелов являлись — Бикерниекский лес, где были убиты свыше 46 тысяч человек, Дрейлиньский лес (13 тысяч казненных), Румбула. На старом гарнизонном кладбище в Саласпилсе убили 57 тысяч человек. Концлагеря имелись в Саласпилсе, Межапарке, Милгрависе, Бишумуйже… Всего в Риге и ее окрестностях, как утверждал государственный обвинитель, нацисты убили 300 тысяч человек. Причем исследование тел показало: нередко людей закапывали живьем. Всего в Латвии погибло 600 тысяч гражданских лиц и советских военнопленных, в Литве — 700 тысяч, в Эстонии — 125 тысяч. Гитлеровцы разрушили около 200 церквей, почти тысячу школ, тысячи жилых домов.
В обвинительном заключении подробно описывался концлагерь Саласпилс:
“В лагере совершались ужасные злодеяния над заключенными: применялись пытки, избиение резиновыми палками, расстрелы, умерщвление детей, изъятие детей у матерей, травля и истязания содержавшихся в лагерях заключенных путем напуска собак, насильственное выкачивание крови у заключенных, отбор из среды заключенных молодых девушек и насильственная их отправка в дома терпимости…”
Приводился и жуткий рассказ девочки Наташи Лемешонок, как у нее и у ее младшей сестры Ани в Саласпилсе выкачивали кровь. Она вспоминала, что немецкий врач, набрав полную стеклянную трубку крови, “отпустил меня и стал брать кровь у моей сестренки Ани. Я стала кричать и плакать. Немец посмотрел на нас и что–то сказал, мы не поняли, а солдат, стоявший рядом, засмеялся и сказал по–русски: “Господин врач говорит, чтобы вы не плакали, девочка все равно умрет, а так от нее хоть какая–то польза будет. Скоро Аня умерла в бараке”.
Но главным военным преступником, судя по материалам трибунала, был шеф легионеров обергруппенфюрер Еккельн.
Ошибка матерого нациста
В обвинительном заключении Еккельн характеризуется как “приближенный Гитлера и Гиммлера, сыгравший в свое время видную роль в подготовке захвата власти в Германии”. Больше подробностей можно найти в давней статье известного латвийского историка Петра Крупникова (отца нынешнего основателя и первого генсека партии “Яунайс лайкс” Григория Крупникова). В 1946–м Петр Крупников был переводчиком на процессе в Риге. Он пишет, что Еккельн одно время руководил личной охраной Гитлера, был участником акции по устранению Рема — соперника фюрера. После убийства Рема Гитлер пригласил на банкет 12 ближайших соратников, и Еккельн оказался одним из них. В 1941 году Фридрих Еккельн был назначен начальником SS и полиции “Остланда”. К тому времени он уже успел “поработать” на Украине: организовал убийство 200 тысяч евреев летом 1941 года. В обвинительном заключении на процессе в Риге говорилось, что эсэсовец не только организовывал в Латвии массовые убийства, но и лично участвовал в казнях. Обвинитель задал вопрос: для чего он лично выезжал к месту массовых казней? Еккельн пояснил: для того, чтобы подать личный пример подчиненным. Еккельн столь “добросовестно” выполнял свои обязанности по организации геноцида евреев, что в Латвию стали присылать для умерщвления евреев из Польши, Австрии, Чехословакии, Бельгии, Голландии. Так были убиты еще десятки тысяч человек. За жестокими акциями Еккельн, судя по материалам процесса, не забывал и о шкурных интересах: перед отступлением немцев из Риги вывез из города несколько машин ценностей.
Как уже говорилось в предыдущей публикации (см. Ракурс №…)Еккельн, прощаясь с генералом Бангерским за несколько месяцев до конца войны, с пафосом объявил генеральному инспектору латышского легиона SS, что после завершения военных действий хотел бы вернуться в свободную Латвию. И он таки вернулся в свободную от гитлеровцев Латвию! Но вряд ли шеф эсэсовцев мечтал о таком возвращении. Как же угораздило матерого волка влипнуть? Парадокс: Еккельн поверил лживой пропаганде своего шефа Генриха Гиммлера. Как писал Петр Крупников, в последние дни войны Еккельн не спешил в плен к американцам. Дело в том, что ему звонил Генрих Гиммлер и говорил: вот–вот американцы встретятся с русскими и тут же начнут воевать с ними. Намек был ясен: тут немецкие войска и пригодятся. Гиммлер нес полный бред, но рейхсминистр лгал так уверенно, что Еккельн поверил. Попал в плен к советским солдатам и был отконвоирован в Ригу.
Здесь ему пришлось отвечать не только за злодеяния в Балтии, но и за карательные экспедиции против советских партизан. Жутью повеяло, когда речь зашла о злодеяниях нацистов и их приспешников в Освейском районе. Петр Крупников писал, что на вопросы подсудимый Еккельн отвечал стоя. Однажды он пошатнулся. Заседание прервали, врач спросил, что случилось. Еккельн, как написано в статье, ответил: “Жутко вспоминать”.
Повешение
В обвинительном заключении рассказывалось не только о том, что вытворяли в Латвии нацисты, но и о том, какую судьбу они готовили народам стран Балтии. В документе приводятся слова Гиммлера: “Наша задача германизировать восток… чтобы восток населяли люди только немецкой крови”.
На процессе вопросы о судьбе балтийских народов задавали и Еккельну. Как пишет Петр Крупников, Еккельн пояснил, что вопрос о колонизации Латвии считался решенным. На вопрос же, что ждало латышей, он пояснил: часть планировалось уничтожить, часть выселить. “На всем пространстве от Кенигсберга до Петербурга со временем звучала бы только немецкая речь”.
Под стать Еккельну подобрались и остальные подсудимые. Генерал Фридрих Вертер разрушал при отступлении в Риге и в Курземе заводы, под Слокой приказал расстрелять 19 местных жителей за уклонение от тяжелых работ по строительству укреплений. Дижон фон Монтенон уничтожал в Белоруссии целые деревни, в Лиепае мобилизовал на строительство укреплений 12–летних подростков, велел расстреливать военнопленных, у которых найдут спрятанный кусочек хлеба…
Суд приговорил семерых военных преступников к смертной казни. Их повесили 3 февраля 1946 года на площади Узварас. За приведением приговора в исполнение наблюдали десятки тысяч рижан.
Почти через сорок лет совсем рядом с местом возмездия на народные пожертвования на площади Узварас был возведен памятник воинам–освободителям Риги и Латвии. А еще через некоторое время латвийские историки начнут объяснять: историю сфальсифицировал Сталин, Вторую мировую войну затеяли Сталин и Гитлер, советские войска в 44–45–м не освободили, а оккупировали Латвию, в Саласпилсе находился “исправительно–трудовой лагерь”, а погибли в этом лагере не 53 тысячи человек, как утверждалось в советское время, а всего лишь несколько тысяч…
А вот в самой Германии, по данным социологов, 80 процентов немцев считают 8 мая 1945 года днем освобождения Германии от нацизма и лишь 9 процентов — днем ее поражения. В Латвии же парламентариев из правящей коалиции иногда можно увидеть на мероприятиях бывших легионеров SS и никогда — на праздновании 9 Мая у памятника Воинам–освободителям.
(Продолжение следует).
