В далеком детстве известная всем сказка поведала мне невероятную, как тогда казалось, историю о том, как пройдохи-ткачи сумели околпачить королевский двор, разыграв показуху с тканьем и пошивом из ничего нового платья для короля, и как затем не только придворная камарилья, но и простой люд млели от восхищения как королевским нарядом, так и мастерством заезжих жуликов.
Тогда в ребячьем моем уме никак не укладывалось: как это взрослые дяди и тети могли купиться на явное очковтирательство? Ну не может же такого быть! Даже в сказке.
Увы, сегодня наша латвийская действительность уже наяву как по нотам разыгрывает тот старый сказочный сюжет. Вот уже второе десятилетие нас зомбируют гипнотическими заклинаниями, внушающими, сколь великолепно демократическое платье, в кое обряжают они, мастера-золотые руки, матушку Латвию. Хлопочут над станком, выписывают пассы руками, снимают мерку и лопочут-лопочут: ах, какая воздушная ткань, ах, какой фасон – последний писк моды! А какие рюшечки натурализации! Какая грация интеграции! Какой расцвет нации! Обнищание? Вымирание? – так это ж из-за оккупации…
Но тут, согласно законам драматургии, возникает мальчик, которому надлежит выкрикнуть сакраментальное: а король-то – голый! В нашем случае роль эта досталась «герою дня» Александру Кирштейнсу. Не думаю, что сей подвиг он совершил по простоте душевной, у него, надо полагать, тоже своя корысть, но объективно его демарш взорвал ситуацию. Заметьте, не какой-то там маргинал, а представитель крупнейшей правящей партии, возглавляющий к тому же солидную комиссию Сейма, раскрывает карты политической элиты во всей ее неприглядности. Своих подставил.
В отличие от классического сюжета, когда все вдруг раскрыли глаза и увидели, что король и впрямь голый, и устыдились, мы продолжаем разыгрывать невинность. Элита поспешила откреститься от нарушителя спокойствия: мы – не такие! Последовали «меры». А мне сей господин даже симпатичен: хоть имеет мужество в открытую говорить то, что более респектабельные его коллеги, прикрываясь фарисейским словоблудием, осуществляют на практике.
Что? Вы не такие? Полноте, господа! Свое подлинное лицо вы показали, когда в компании с тем же Кирштейнсом сфотографировались на календарь в стенах Сейма с девочками Гарды. Уж лучше бы с девочками несколько иного плана; по крайней мере, по-мужски было бы. Так что ж теперь открещиваться? Несолидно как-то.
Лудза
