29 октября 1998 года был принят и поныне действующий закон об образовании. В исходной редакции он предусматривал полный перевод среднего образования на латышский язык уже с 1 сентября 2004 года. Радужные планы националистов, имеющих абсолютное большинство во всех составах Сейма, сбылись, однако, только в этом году, через 17 лет после проставленной в законе даты. Почему? На этот вопрос отвечает сопредседатель Латвийского комитета по правам человека, наш депутат Рижской думы Владимир БУЗАЕВ.
Закон был принят депутатами VI-ого Сейма уже после выборов, пока новый Сейм еще не приступил к исполнению своих обязанностей. Поправка, предусматривающая ликвидацию образования на русском языке, непрерывно существовавшего в Латвии ¼ тысячелетия при всех режимах, включая нацистский, была одобрена депутатами в самом конце процесса. Никаких обоснований ей представлено не было.
«Обоснования» появились уже позже, при рассмотрении аналогичных антирусских предложений: способствовать де увеличению конкурентоспособности наших детей и сплочению общества.
О мотивацию депутатов лучше всего говорит тот факт, что они в тот же день приняли еще и Декларацию о латышском легионе СС, в которой утверждается, что легионеры боролись с коммунизмом и были в общем то хорошими ребятами: а потомки мол довоюют с русскими за своих потерпевших поражение предков.
Мне, тогда еще негражданину, пришлось писать первый документ для избранной в новый состав Сейма первой фракции ЗаПЧЕЛ – письмо к тогдашнему президенту с требованием не провозглашать закон. Но настоящее сопротивление наступлению на наших детей началось весной 2003 года, когда был создан Штаб защиты русских школ и в течение трех лет Латвию сотрясали ни до, ни после невиданные по размаху молодежные акции протеста.
В этом Штабе, квартировавшем в помещении Латвийского комитета по правам человека, мы с доктором педагогики Яковым Плинером, депутаты уже VIII-ого Сейма и сопредседатели правления ЗаПЧЕЛ (будущий Русский союз Латвии), проводили времени больше, чем в парламенте и в партийном офисе вместе взятых. Планировали акции, работали и в качестве полевых командиров – возглавляли многотысячные, часто не санкционированные школьные демонстрации.
Казалось бы, безнадежная борьба с государственной машиной, все уже за нас предопределившей, закончилась тогда не устраивающим обе стороны компромиссом – частичным сохранением обучения в русских средних школах на родном языке в пропорции 40:60. За истекшие 17 лет десятки тысяч школьников смогли получить более – менее нормальное образование. Теперь уже им самим приходится бороться за международно- признанное право обучать детей на родном языке.
В период пандемии, когда возможности уличных акций ограничены, мы сделали ставку на «удаленку». Коллективная жалоба 91 человек в Комитет по правам человека ООН, две сотни индивидуальных исков в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) – это тлеющий фитиль бомбы, могущей взорвать все планы душителей русского образования.
ЕСПЧ отобрал и начал рассматривать из представленного ему богатого меню иски 10 семей, охватывающих все ступени образования – от детских садиков до средних школ. 1 сентября, в день, когда в Латвии прекратилось среднее образование на русском языке, закончился первый обмен ударами между истцами и правительством.
У родителей есть способ не дать ЕСПЧ отложить дело в долгий ящик и побудить ускорить процесс. Для этого необходимо показать суду, что проблема по-прежнему актуальна. Регламент ЕСПЧ позволяет до конца года подать иски от родителей тех детей, которые с 1 сентября впервые подверглись дискриминации: родителей учеников 1-х, 7-х и 10-х классов, а также тех дошкольников, которые достигли накануне 1 сентября пятилетнего возраста. Соответствующую анкету можно заполнить по адресу parents.lv/anketa/
На снимке – депутаты Яков Плинер и Владимир Бузаев ведут колонну из тысячи школьников от Сейма к Президентскому дворцу (29 октября 2003 года).
