В СМИ работа Сейма отражается в основном в виде комментариев к депутатским зарплатам, депутатским прическам и географии летних отпусков. Пользуясь досугом, возникшим в перерыве официальной депутатской деятельности, попробую частично восполнить этот пробел. Приведенные ниже статистические данные любой желающий может извлечь из Интернета, правда, потратив на это дня три или даже пять.
На весенней сессии Сейма вниманию депутатов были предложены 202 законопроекта и 3 декларации. Именно предложены, ибо основным источником законодательной инициативы является аппарат Кабинета министров. При рассмотрении же законопроектов в Сейме подавляющее большинство поправок вносится ответственными комиссиями (где вклад отдельных фракций и депутатов обезличивается), теми же министерствами и юридическим бюро.
Депутатская деятельность поименно (или пофракционно) заметна лишь в 1/3 прошедших через Сейм документов. Но именно эти документы – средоточие конфликта противоположных политических сил – наиболее интересны.
В настоящее время в Сейме 4 фракции (69 депутатов) образуют правящую коалицию. В оппозиции также находятся 4 фракции из 27 депутатов: ПНС, ТБ/ДННЛ, ЗаПЧЕЛ и СПЛ. Еще 4 депутата являются независимыми (трое выходцев из “Нового времени” и Кирштейнс).
Правящие фракции внесли поправки к 43 законопроектам и декларациям, оппозиционные депутаты – к 59 (ПНС к 17, ЗаПЧЕЛ – 25, ТБ/ДННЛ – 13, СПЛ – 4) , независимые депутаты – к 3. То есть законодательная активность у депутатов позиции составляет 0,61 законопроекта на депутатскую душу, у независимых депутатов – 0,75, у организованной оппозиции – 2,2. В том числе: у ПНС – 1,9, ЗаПЧЕЛ – 4,2, тэбэшников – 1,9, СПЛ – 0,8.
Разумеется, судьба большинства законодательных инициатив оппозиции печальна, и общественный эффект от внесения предложений зависит, в первую очередь, от умения их защищать. Соответственно, депутаты позиции выступили на пленарных заседаниях в общей сложности (если суммировать без поглощения показатели всех четырех фракций) по 78 вопросам повестки дня. У оппозиции этот показатель выше вдвое с лишним – выступления по 161 вопросу.
Наиболее энергичными в плане отстаивания своих и критики чужих предложений оказались «запчеловцы» – выступления по 64 вопросам. ТБ/ДННЛ, несмотря на преимущества родного языка и отсутствие комплекса «антигосударственности», отстал на одно очко. Показатели остальных оппозиционеров: ПНС – выступления по 24 вопросам, СПЛ – по 10. Социалисты явно не желают (и не умеют) надрываться в «буржуазном» парламенте.
Для того, чтобы оценить перспективы прогресса русского политического представительства в Сейме, я покопался в архивах такой же весенней сессии четырехлетней давности. Тогда в возглавляемой Я. Юркансом и Я. Урбановичем фракции ЗаПЧЕЛ было 16 депутатов, она внесла предложения к 17 законопроектам и выступила по 29 вопросам повестки дня.
Для сравнения: нынешние ПНС и СПЛ внесли 21 законопроект и выступили по 28 вопросам. ЗаПЧЕЛ же, после того как вышеупомянутые депутаты из него вышли, при 6 депутатах внесли поправки к 25 законопроектам и выступили по 64 вопросам.
Соответствующие показатели на одного депутата: старый ЗаПЧЕЛ – 1,1 (законопроекты) и 1,8 (выступления); выходцы из ЗаПЧЕЛ – 1,5 и 2; новый ЗаПЧЕЛ – 4,2 и 10,7
После (и в результате) того, как ЗаПЧЕЛ, брошенный сомнительными союзниками, отказался от малопродуктивных и неискренних социал-демократических и центристских изысканий, открыто объявив себя политическим представительством русскоговорящей общины Латвии, работа нашей фракции в Сейме претерпела очевидный качественный скачок.
Это явно новое явление, которого не было и в Первой Латвийской республике, к сожалению, не только не осмыслено русскоговорящей общиной, но до сих пор даже не нашло отклика в прессе.
