Вопрос прав человека в Латвии предельно политизирован с того момента, когда политика стала вторгаться в нашу повседневную жизнь. Вопрос, кто именно в нашем государстве защищает и будет защищать эти права.
Уже в апреле 1990 года избранные преимущественно нелатышами депутаты Верховного совета объединились во фракцию «Равноправие». Парой месяцев позже была основана и общественная организация – Латвийский комитет по правам человека с декабря 1992 года. По сей день комитет оказывает правовую помощь нескольким тысячам человек в год.
В феврале 1993 года было создано движение «Равноправие», имеющее депутатов в Сейме и в Рижской думе всех созывов. С 1998 года «Равноправие» стало частью политического объединения «За права человека в единой Латвии».
Государство ответило на «грязные инсинуации оккупантов» учреждением в 1993 году поста министра по правам человека. Первым министром стал известный читателю Олафс Бруверис, высланный некогда из СССР латвийский диссидент. В Сейме появилась комиссия по правам человека, не имеющая аналогов в подавляющем большинстве парламентов. В последние 8 лет она добавила к своему названию довесок – «и общественным делам».
В 1995 году «министерство прав» было преобразовано в формально более независимое от властей Госбюро по правам человека. Два срока подряд им руководил Олафс Бруверис. Теперь ему на смену правительство представило для утверждения в Сейме кандидатуру Нилса Муйжниекса, весьма образованного в части прав человека 40-летнего латыша американского происхождения
Заморские гости
В 2002 году по инициативе Первой партии было создано Министерство интеграции, которое и возглавил Нилс Муйжниекс. В конце 1980-х он трудился ассистентом в кузнице кадров ЦРУ – Калифорнийском университете в Беркли, проходил стажировку на радио Свободная Европа. В Латвии объявился в 1993 году, неплохо освоил латышский и русский языки. С 1994 года возглавлял правозащитную общественную организацию западного типа – Латвийский центр по правам человека и этническим исследованиям. После ухода Нилса в министры организацией руководит латышская шведка – Илзе Брантс–Кехре, своими неудобными вопросами неоднократно ставящая в тупик официальных «правозащитников».
Доминирование Первой партии в сфере общественной интеграции закончилось в период формирования третьего при жизни 8 Сейма правительства. Меркантильные «поповичи» предпочли сохранить в своих руках транзит (министерство сообщений) и контроль над ним (МВД). Осиротевшее министерство возглавил другой агент влияния Вашингтона – Айнарс Латковскис из «Нового времени». Наиболее известен он своим выступлением в Сейме в момент утверждения правительства Индулиса Эмсиса: с возмущением комментировал отказ Индулиса пойти за инструкциями в посольство США, куда будущего премьера пригласили буквально накануне голосования о доверии его правительству в Сейме.
За полгода на посту министра интеграции г-н Латковскис прославился тремя публичными заявлениями. 9 мая в разгар 100-тысячного митинга в Задвинье он распространил заявление о готовящейся отправке военных пенсионеров на этническую родину, в начале августа осудил еще не начавшийся автопробег Штаба защиты русских школ, в начале сентября – огласил данные о гранте, запрошенные Латвийским комитетом по правам человека, наверняка получив сведения от спецслужб.
Контрольный вопрос
С его более умным предшественником, Нилсом Муйжниексом, я познакомился еще в 1997 году, когда мы участвовали в очередной официальной интеграционной «тусовке» в Эстонии. Он заставлял меня смелее говорить по-латышски, утверждая, что мой словарный запас уже хорош, и надо только привыкнуть разговаривать на государственном. Сам при этом говорил по–латышски с ужасным американским прононсом. С тех пор акцент у Нилса пропал, пропали и приобретенные в Беркли правозащитные навыки, и стал он заурядным чиновником–этнократом.
Когда 13 сентября комиссия по правам человека утверждала его кандидатуру для голосования в Сейме, я задал Нилсу контрольный вопрос. По поводу регистрации младенцев, родившихся в семье латвийской негражданки и иностранца. В последние два года УДГМ стал отказывать в регистрации этих малышей негражданами Латвии, безжалостно записывая их в иностранцы. Я тогда обращался за помощью к министру интеграции и получал от бывшего правозащитника лишь пустые отписки. Лишь после того, как несколько семей, не без нашей скромной поддержки, выиграли дела в Сенате Верховного суда, эта практика сошла на нет.
Но прежде Нилс на мой контрольный вопрос, не мудрствуя лукаво, ответил, что правда на стороне УДГМ, а потом стал рассказывать, как его министерство успешно боролось за регистрацию в качестве граждан ЛР детей неграждан, родившихся после августа 1991 года. Эти данные мне известны: родилось 14 000 младенцев, а зарегистрированы всего 4 тысячи. То есть безгражданство в нарождающемся поколении не уменьшается, а даже растет.
Нилсу, равно как и мне, прекрасно известны рекомендации Хиль Роблеса и Комитета по правам человека ООН: не вести разъяснительные беседы с родителями, а внести соответствующие изменения в закон О гражданстве.
Я проголосовал против выдвижения Нилса на пост директора Госбюро. Против проголосовала и дама из фракции «Нового времени». Эта фракция явно хочет монополизировать «права человека» и недовольна тем, что Первая партия лезет в ее сферу влияния.
Сейм будет утверждать директора Госбюро 22 сентября. Вот и ответьте, кто нам предпочтительнее на этом посту – хитроумный выпускник Калифорнийского университета или дуболом вроде Латковскиса?
